Предисловие от И.Л. Викентьева: "Строго говоря, этот сайт не создавался для рассказа об экзотических профессиях. Его задача иная: рассказ о методиках решения бизнес- и рекламных задач. В то же время, знакомство с экзотическими профессиями позволяет четче и рельефнее осознать закономерности менеджмента и "повышения квалификации сотрудников" самой обычной фирмы..."

Он не созывает совещаний, не подписывает бумаг, не отдает приказов. Он даже ничего не говорит. И, тем не менее, ему повинуются беспрекословно. Он управляет своими подчиненными с помощью движений рук. Этот гениальный менеджер - дирижер.

Мой собеседник - преподавательница дисциплин "Дирижирование" и "Практика работы с хором" одного из ВУЗов Санкт-Петербурга. Она уже много лет занимается обучением хормейстеров - дирижеров-хоровиков.

СПИНОЙ К ПУБЛИКЕ

А.С.: Откуда вообще взялись дирижеры?

Дирижер: Когда древние музыканты начали музицировать совместно, в ансамбле, появилась необходимость координации музыкантов – прежде всего, во времени. Как добиться одновременного звучания нескольких инструментов? В древних культурах синхронизация осуществлялась при помощи ударного инструмента, отбивающего ритм, а также ритмических телодвижений.

А.С.: А почему возникла необходимость совместного музицирования?

Дирижер: Да строго говоря она не возникала. Музицирование было совместным изначально, так как родилось из различных ритуальных действ, проводимых "всем племенем".

Затем появилось хоровое пение. Откуда оно взялось? Конечно, из богослужений. Просто все верующие вместе читали молитву. Согласитесь, ударный инструмент тут неуместен. Поэтому функция "координатора" перешла к "корифею хора", который отсчитывал такт хлопками или ногой. Иногда с этой целью использовалась специальная железная сандалия.

Но вокальная музыка усложнялась, появилось многоголосие (когда одновременно звучат несколько разных мелодий), при этом нотная запись была еще не развита, да и не все ею владели. Одной ритмизации уже не хватало. Для управления ансамблем была выработана специальная система условных движений руки, обозначающих высоту звука, силу, длительность и т. д. – "хейрономия". Определенное положение ладони показывало ноту. Например, кулак, обращенный вниз, обозначал 1-ю ступень (до в до-мажоре). Рука фактически заменяла нотную запись. Хейрономия просуществовала до XVI века.

Первые инструментальные оркестры играют уже по нотам – вновь на первый план выходит ритмизация. Ритм отбивали по какому-нибудь предмету специальной палочкой – баттутой. Но этот стук мешал слушателям. Руководить ансамблем стал один из музыкантов, например скрипач (который, стоя перед музыкантами, смычком, движениями головы и тела руководил игрой). Но музыка становится настолько сложной, что одновременно играть и управлять другими уже невозможно – в 80-х годах XVIII века руководители оркестров отказались от игры, сосредоточившись на руководстве музыкантами.

В начале XIX века появляются первые профессиональные дирижеры. Дирижер не только руководит игрой, он – интерпретатор произведения, посредник между автором и исполнителем, сродни режиссеру в театре или балетмейстеру – тоже, кстати, достаточно молодые профессии, появление которых вызвано усложнением произведений. Еще при В. Шекспире театр не знал режиссеров, пьесы ставил сам автор.

Интересно, что в настоящее время в той или иной форме существуют все формы управления ансамблем: например, ритм-секция в джазе и роке. Как и в музыке первобытных народов, ударник задает ритм для остальных музыкантов. Элементы хейрономии сейчас используются при обучении детей музыке.

А.С.: Какие важнейшие, на ваш взгляд, изобретения в работе дирижера появились за два последних века?

Дирижер: Конечно, это поворот дирижера спиной к публике. Первоначально дирижер стоял лицом к залу, спиной к оркестру. Это было неудобно, но стоять спиной к зрителям - как-то "невежливо". Первым спиной повернулся великий Рихард Вагнер - личность, не боявшаяся показаться "невежливой".

Второе "изобретение", пожалуй - отказ от дирижерской палочки. Сейчас хормейстеры и многие дирижеры ею не пользуются. Дело в том, что кисть руки гораздо более выразительна и пластична...

ЗАЧЕМ ПЬЕТ БАС-ОКТАВИСТ

А.С.: Чем работа дирижера отличается от деятельности любого другого музыканта?

Дирижер: Специфика дирижирования заключается в том, что если инструмент музыканта - неодушевленное существо, всегда готовое к работе, то у дирижера "инструменты" – живые люди. Хормейстер должен уметь взаимодействовать с хором психологически (а не только технологически). Когда в хор приходит новый хормейстер, бывает, хор начинает проверять "молодого" на прочность. Например, поют не те аккорды (к трезвучию добавляют лишнюю ноту) и смотрят: "просечет" или нет и как будет реагировать?..

Если хормейстер не понравится - его просто игнорируют. Не слушают его замечаний, сидят развалившись и еле открывают рты. Хормейстеру мало быть профессионалом, он должен быть сильной личностью, умеющей подчинять себе людей.

Почему российские дирижеры гораздо реже уезжают на запад, чем пианисты и скрипачи? Потому что оружие дирижера – его язык. Дирижер должен хорошо излагать свои мысли. Обучение дирижера, в отличие от других музыкантов, происходит в форме диалога. Экзамен обязательно содержит собеседование на тему исполняемого произведения. Кроме того, постоянно проводятся письменные работы - анализ музыкальных произведений.

А.С.: Через несколько лет совместной работы среди сотрудников какой-нибудь фирмы обычно начинаются конфликты. Есть ли подобное в хорах?

Дирижер: Да, конечно, бывают конфликты. Порой это даже приводит к тому, что хор разваливается.

А.С.: Как предотвратить уход важного исполнителя?

Дирижер: В хорах вообще большая "текучесть кадров". Работа - для молодых. Денег не так уж много, гастроли, разъезды, автобусы, гостиницы. Рано или поздно это надоедает. Когда-то было много самодеятельных хоров. Такой хор был еще и клубом общения, туда шли семьями, приводили детей, вместе ездили за город... Такие коллективы сейчас практически вымерли.

Уход ведущих музыкантов может повлечь для коллектива тяжелые последствия. В филармоническом оркестре была целая трагедия, когда половина музыкантов просто свалила в США и Израиль. Причем уехали лучшие. Чтобы спасти ситуацию, принимались экстренные меры, вплоть до того, что в этот коллектив направляли по распределению выпускников консерватории (чего раньше никогда не было, всегда был конкурсный отбор). Естественно, уровень исполнения упал.

Хормейстеры из кожи вон лезут, чтобы удержать нужного человека. Бас-октавист - редкий, очень низкий голос - может позволить себе многое: пить, прогуливать репетиции. Его терпят, так как знают: другого найти будет сложно. В одном из хоров бас-октавист - жирный, неопрятный, постоянно пьяный тип - объяснял свое пьянство так: "Я ж для голоса. Если не пить - то и не будет октавы. Это тенорам пить нельзя, им водка голос портит, а мне - только глубины придает"…

ДЛЯ ЧЕГО ВОКАЛИСТУ ПУСТОТЫ В ГОЛОВЕ

А.С.: С чего начинается работа хормейстера с новым коллективом?

Дирижер: Дело в том, что у разных людей – различные голоса. Чтобы хор звучал монолитно, необходима кропотливая работа. Первоначально после прослушивания люди сортируются и разбиваются на группы (хоровые партии) по сходным диапазонам и тембрам: басы – к басам, альты – к альтам и т. д. Затем в рамках каждой группы нужно привести тембры "к общему знаменателю". Это происходит уже в процессе хоровой работы.

Хорошо, если каждый член хора занимается вокалом индивидуально. Сложность обучения вокальной технике опять-таки в том, что инструмент - сам человек. Если при игре на скрипке преподаватель может показать: вот так держать смычок, вот так прижимать струны, то вокал - дело темное. Что происходит в голосовом аппарате, мы не видим. Поэтому преподаватель, пытаясь передать нужное ощущение, применяет различные ассоциации. У каждого педагога - свои ассоциации, не всегда поначалу понятные ученику. Чтобы передать "непередаваемое", прибегают к риторическим уловкам, подчас курьезным: "Сделаем зубы, как у японца, и поем на улыбке"; "Представь себе, что у тебя лицо удлиненное, как у лошади"… В основном обучение идет по принципу "правильно-неправильно": преподаватель показывает "как надо", и ученик пытается повторить. Иногда, чтобы добиться нужного звучания, преподаватель даже просит ученика "передразнивать" его.

А.С.: Вы говорите: "привести голоса к общему знаменателю". А разве можно изменить природный голос человека?

Дирижер: Тембр зависит не только от природных данных, но и от манеры пения. Необученный человек поет "открытым звуком", в таком звуке заметна разница в звучании разных гласных звуков. Академическая манера пения – "прикрытый звук". Певец Борис Штоколов сказал: "Я из пародистов только Винокура признаю, потому что он "прикрывает", а другие нет". В "прикрытой" манере пения принято сглаживать разницу между гласными, исполняя их в единой манере. То есть на разных гласных голосовой аппарат не меняет положения. Кроме того, гласные, исполненные на разной высоте, тоже должны звучать одинаково. Чтобы ученик запел "прикрытым" звуком, ему предлагается, например, представить, что его нёбо поднимается, образует "купол" и звук приобретает такую же округлую форму.

Для отработки вокальной техники используют специальные упражнения - вокализы. Вокализ - вокальное произведение, в котором нет текста. Поется, например, просто гласная "а". Таким образом вокалист полностью сосредоточен на технических тонкостях, не отвлекается на текст.

Звучание голоса зависит от использования "резонаторов" ("пустот" в теле), певец должен уметь ими пользоваться. Головной, верхний резонатор используется для пения "светлым" звуком ("Когда попадаешь в верхний резонатор, даже голова кружится", - говорят вокалисты. И еще есть одна поговорка: чем пустее голова у вокалиста, тем лучше голос). Чтобы попасть в верхний резонатор, нужно пытаться петь "вверх", направляя звук в верхнюю челюсть и дальше, в макушку. Грудной резонатор создает "темный" звук.

В технику пения также входит владение дыханием. Дышать надо не поднимая плеч, ребрами (диафрагмой), и экономично расходовать воздух – чтоб хватило на всю фразу. "Вдыхаешь, как будто нюхаешь цветок, а выдыхаешь, как задуваешь свечу". В хоре используются разные виды дыхания. Для создания впечатления пения "на одном дыхании" используется цепное дыхание: каждый берет дыхание в разных местах, и в целом хор звучит непрерывно, без вдохов.

Коллектив высокого уровня может менять манеру пения в зависимости от репертуара (народные песни, классика, современная музыка…).

НИКАКОЙ ДЕМОКРАТИИ

А.С.: Какие трудности приходится преодолевать при обучении хормейстеров?

Дирижер: Часто даже хороший, способный музыкант не может дирижировать, потому что элементарно стесняется. Он скован, и у него выходит "не ярко", а дирижирование - такой жанр, в котором чем ярче, чем эмоциональнее, тем лучше. При отборе хормейстеров обращают внимание, прежде всего, на их силу воли и общительность. Выдающиеся дирижеры – яркие личности. Говорят, что Валерию Гергиеву вообще не обязательно дирижировать – ему достаточно посмотреть на музыкантов.

Как я уже сказала, инструмент, на котором "играет" хормейстер - это хор. Но этот инструмент, к сожалению, отсутствует в классе во время обучения. В классе звучание хора имитируется игрой на рояле. А ученик дирижирует фактически перед стеной. И нелегко втолковать, что перед ним - не стена, а живые люди. Ученик должен мысленно представлять перед собой живой коллектив. Часто бывает очень трудно заставить хотя бы поднять глаза! Дирижирует, а сам смотрит в пол.

Речь хормейстера должна включать "театральные" элементы, поэтому при обучении используется художественная декламация, чтение стихов перед зеркалом и т.д. Хормейстер перед хором - как на сцене. Неартистичных на профессиональное обучение просто не берут. Нельзя с одним и тем же выражением лица дирижировать произведение на стихи Твардовского "Я убит подо Ржевом" и хор пастухов и пастушек из "Пиковой дамы". Часто начинающий хормейстер закусывает губу или гримасничает. Чтоб бороться с этим ему рекомендуется при исполнении проговаривать про себя текст произведения. Петь вслух не стоит (это мешает слушать), но как учебный прием это иногда помогает заставить придать лицу нужное выражение.

После предварительной индивидуальной подготовки студента "выпускают" к хору. Когда студент впервые работает с хором, он сначала испытывает страх, потом начинает нравиться – ведь хормейстер быстро видит результат своей работы, творчество происходит оперативно, "прямо на глазах". Обычная реакция после первого "сеанса": "Хочу еще".

А.С.:Такой вот дилетантский вопрос: почему надо поступать, как считает хормейстер, а не как считают участники хора? они что, менее опытные – ведь годами поют?..

Дирижер: Хор - это организация, в которой никакой демократии быть не может, в ней пользу может принести только жесткое, авторитарное управление. Любое произведение можно интерпретировать совершенно по-разному. Если каждый музыкант начнет трактовать музыку так, как он захочет, что получится? Кошачий концерт! Если с дирижером начинают вступать в дискуссии, ему пора уходить. Он должен быть непререкаемым авторитетом. Он воспитывает музыкантов, учит их слышать музыку так, как он ее слышит.

ДИРИЖИРОВАЛИ КРЫШКАМИ ОТ ЧЕРНИЛЬНИЦ

А.С.: Вы не могли бы вкратце изложить основные принципы дирижерской техники?

Дирижер: Цель дирижирования – движениями рук "образно" нарисовать картину произведения, так, чтобы даже музыкант, не знакомый с дирижерской техникой, интуитивно понимал, что от него хотят.

Дирижер, во-первых, управляет темпом и ритмическим рисунком. Для этого существуют специальные "сетки", схемы музыкальных размеров, представляющие собой набор точек в пространстве, между которыми – от точки к точке – движется рука.

Сложность в том, что нужно сочетать мышечную свободу и подчинение движений воле (без зажатости, но и без расслабленности). Другая сложность – в разграничении функций рук: каждая рука должна работать независимо. Для этого есть разные упражнения. Например, одной рукой чертим круг, а другой двигаем вверх-вниз. Или одной рукой рисуем 3-дольную сетку, а другой - 2-дольную.

Чтобы добиться правильной техники, нужно представлять себе, что точки сетки находятся на упругой поверхности, от которой "отскакивают" руки. Движения должны быть не легковесными, с ощущением "плотности звука", как будто дирижируешь не в воздухе, а в вязкой жидкости. Для этого иногда тренируются с утяжелениями. Когда-то в качестве утяжелений мы использовали массивные бронзовые крышки от чернильниц.

Степень интенсивности "показа" точек и способ перехода от точки к точке задает "штрих" игры – то есть, например, непрерывному звуку (легато) соответствует мягкий, плавный переход от точки к точке; отрывистой манере (стаккато) – резкий "отскок", связных линий почти нет.

Амплитуда жеста задает громкость звучания; форма кисти передает "окраску" звука (открытый "плоский", прикрытый "округлый"…) Используя все эти приемы одновременно, а также мимику и т. д., дирижер управляет оркестром.

Конечно, существует масса различных школ и теорий дирижерской техники. Есть труды, посвященные исследованию структуры единичного дирижерского жеста, то есть предмет исследования - уже не сетка, а фактически "микроструктура" одного жеста: из каких фаз состоит, от чего и как зависит...

ХИЛЫХ В ХОР НЕ БЕРУТ

А.С.: Бывают ли "аварийные" ситуации?

Дирижер: Случается, на концерте во время исполнения вокалист падает в обморок. Произведение может длиться долго. Какая-нибудь оратория Генделя на несколько часов. Поют стоя. Дыхания не хватило, голова закружилась - и бац! Поэтому перед концертом рекомендуется слегка перекусить. А помещение - проветрить. Ну и не брать в хор хилых.

Женщинам нельзя петь в критические дни, нельзя перегружать связки. Приходит какая-нибудь на хор и заявляет: "Я сегодня петь не могу". Как проверишь? Иногда приходится требовать справку от врача.

Особо сложная разновидность хора - оперный хор. Здесь к обычным хоровым проблемам добавляется букет театральных проблем. Если раньше опера представляла собой просто концерт в костюмах, то сейчас из оперы стараются сделать шоу, придать ей драматичность. Приглашают театральных режиссеров. В Мариинке для постановки оперы "Война и мир" пригласили Андрона Кончаловского. В результате хор просто загоняли. Вокальная партия сложная, а при этом нужно сломя голову бежать по сцене из горящей Москвы...

В 1974 году хору, в котором я пела, пришлось участвовать в постановке оратории "Жанна Д’Арк на костре" Артюра Онеггера. С большим размахом, на сцене Октябрьского зала. Тоже приглашен был театральный режиссер, ну и он решил повыделываться. В одной сцене мы должны были петь в разных позах (кто лежа, кто на коленях, кто как), проезжая вдоль сцены на движущейся дорожке. Изображаем толпу народа, поэтому одели нас в рваные грязные рубища. А в следующей сцене мы уже должны были изображать монахов. Но переодеться в монахов явно не успеть. Поэтому режиссер придумал такую хитрость: соорудили специальную декорацию, на ней нарисовали монашеские облачения, и проделали дырки для лиц. Мы поем в рубищах, а потом должны быстро бежать за сцену и просовывать головы в эти самые дырки. Но вышла лажа. За сценой было темно, поэтому некоторые дырки остались пустыми, а в некоторые пытались пролезть по двое, а то и по трое. В результате вовремя не вступили. Задумка режиссера оказалась для хора невыполнимой.

ДИРИЖЕР НАД ДИРИЖЕРАМИ

А.С.: Какие труднопреодолимые задачи сейчас стоят перед хормейстерами? На каких направлениях можно ждать новых открытий?

Дирижер: Дело в том, что музыка второй половины XX века очень сложна и продолжает усложняться, как в ритмическом, так и в интонационном плане. Соответственно растут требования к дирижеру и к исполнителям. Но возможности человека не безграничны. Композиторы сейчас пишут на уровне, доступном единицам. Можно сказать, что уровень композиторов обогнал уровень исполнителей. Для исполнения современных вокальных произведений уже мало быть просто вокалистом. Нужно обладать большими знаниями, уметь точно интонировать, понимать стиль. Недаром в лучших наших хоровых коллективах сейчас основной контингент - не любители и даже не профессиональные вокалисты, а выпускники дирижерско-хорового отделения консерватории. То есть фактически поют хормейстеры!

Для исполнения "Военного реквиема" Бриттена нужен симфонический оркестр, камерный оркестр, большой хор, хор мальчиков плюс несколько солистов и орган. Тут уже одним дирижером не обойтись. Используется несколько дирижеров, которыми руководит главный дирижер. По существу, дирижер, который дирижирует дирижерами.

А.С.: Как хор развлекается?

Дирижер: От скуки вокалисты любят искажать текст. Вместо “Гаврила” могут спеть: “"Горилла". Вместо: "Журча еще бежит за мельницу ручей, А пруд уже остыл" (Пушкин, "Осень") споют: "Ворча еще бежит за мельницу злодей, А труп уже остыл". Богатую почву для искажений дают тексты на латыни. Например "teste David cum Sibilla" просто просится спеть как "тесто давит кум Сибиллы". Такие вот забавы.